Россия и Китай
В новом столетии Китай приобрел для России критически важное геополитическое значение. Масштаб сотрудничества между Москвой и Пекином достиг беспрецедентного уровня в 2005 г. Россия и Китай провели ряд совместных крупномасштабных военно-тактических и военно-стратегических учений; приняли Совместную декларацию о международном порядке в XXI веке и в рамках ШОС предприняли беспрецедентный совместный демарш против присутствия США в Центральной Азии.[1]
Россия в своей китайской политике стремится: перевести торговые отношения из бартерной плоскости в валютно-финансовую, привлечь китайские инвестиции в освоение ресурсов Дальнего Востока и Сибири, минимизировать риск демографической экспансии, получить гарантии для совместных энергетических и трубопроводных проектов, сохранить Китай как важный рынок для экспорта вооружений, на равных с Пекином участвовать в решении политических проблем в Северо-восточной Азии, не допустить доминирования КНР в ШОС и в Центральной Азии, использовать Пекин в качестве противовеса Соединенным Штатам.[2]
Основной проблемой, осложняющей российско-китайские отношения на нынешнем этапе, является трубопровод Ангарск – Дацин. Серьезный конфликтный потенциал содержится на российском Дальнем Востоке. Разительный контраст между численностью населения восточных регионов России и Северо-Восточного Китая потенциально может превратить демографический фактор в серьезную проблему во взаимоотношениях двух стран.[3] Население российского Приморья не только сокращается, но и замещается на аполитичных мигрантов, идет повальная деквалификация местных кадров, а своя администрация в немалой степени коррумпирована китайскими деньгами.
Российские власти пока настроены категорически против сдачи в аренду Китаю приморских портов и пытаются сыграть на противоречиях между зарубежными инвесторами – КНР и Японией. Власти китайских северо-восточных провинций будут предпринимать новые попытки получить выход к Японскому морю, поскольку это является жизненной необходимостью для дальнейшего экономического развития всего китайского северо-востока.
Визит В.Путина в КНР в октябре 2004 г. должен был устранить негативные тенденции в развитии двусторонних отношений. В результате Москва пошла на беспрецедентные территориальные уступки, которые должны были продемонстрировать лояльность России и ее стремление сохранять дружеские отношения с Пекином.
Так, В.Путин и Ху Цзиньтао подписали несколько деклараций и соглашений. Тем не менее, Путин старательно уклонялся от вопроса о строительстве новых трубопроводов для поставки в Китай нефти и газа из Сибири. Москва предпочитает сначала направить сибирскую нефть в порт на российском Дальнем Востоке. «Газпром» подписал соглашение с Китайской национальной нефтяной корпорацией, но только об изучении общих возможностей поставок российского газа для удовлетворения китайских нужд, а не о конкретном проекте. Как считают специалисты, этот отказ мог быть вызван давлением со стороны США.
Со своей стороны, Китай гарантировал России поддержку при вступлении в ВТО. В качестве компенсации Пекин будет добиваться от Москвы разрешения на экспорт рабочей силы. Но проблемы в торгово-экономических отношениях между РФ и КНР нарастают. В ближайшие 5 лет товарооборот между Россией и Китаем может возрасти до 60 миллиардов долларов в год. ГТК России предусмотрено значительное повышение таможенных пошлин на товары из Китая (не менее 3,5 доллара за вес 1 кг.). Это приведет к повышению розничных цен на китайские товары на 50%. Портфель заказов до 2010 года на поставку в Китай российских вооружений и военной техники превысил 6 млрд. долларов при объеме всего портфеля заказов в 15 млрд. долларов. Однако, Москва начинает опасаться чрезмерного вооружения Китая. Существует информация, что эти настроения у В. Путина активно подогреваются из Вашингтона.
В Министерстве обороны Российской Федерации считают, что «в случае дальнейшего укрепления политического и военно-политического потенциала ШОС сформируется зона мира и стабильности на юго-восточном и дальневосточном направлениях, исключающая возникновение крупномасштабной военной угрозы». В настоящее время между Генеральными штабами Вооруженных Сил России и Народно-освободительной армии Китая (НОАК) установлены прямые контакты. Ежегодно проводятся штабные переговоры. Ведется диалог с китайскими партнерами по вопросам стратегической стабильности и контроля над вооружениями. В полной мере это касается и военно-технического сотрудничества.
Летом 2005 г. состоялись беспрецедентные российско-китайские военные учения «Мирная миссия-2005», которые показали, что это больше, чем просто маневры. Фактически, это шаг к построению новой системы
обеспечения безопасности в Азии, центральным элементом которой должна стать Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). Состоявшаяся российско-китайская демонстрация военно-политических возможностей несла в себе еще одно весьма важное сообщение: по определенным направлениям Россия готова работать в паре с Китаем, выполняя роль ведомого.
Как известно, в 2004 году политика Китая изменилась. Председатель Госсовета КНР Вэнь Цзябао заявил, что практика поставок готовой военной техники из России себя исчерпала, пришло время искать новые формы взаимодействия. А министр обороны КНР Цао Ганчуань предложил снять все ограничения на поставку российской военной техники в Китай и обеспечить доступ китайских специалистов к секретным ноу-хау российского ВПК. Российское Минобороны предложение китайцев фактически проигнорировало, в результате чего военно-техническое сотрудничество с КНР практически полностью прекратилось.
Главная проблема заключается в том, что Россия и Китай еще не освободились от попыток извлечь выгоду из противоречий, которые другая сторона имеет с США.[4] Пока Москве и Пекину не удается выстроить новые российско-китайские отношения в контексте улучшения отношений обеих сторон – и РФ, и КНР – с США. Более того, сближение России и США создало трения в отношениях России с Китаем по целому ряду вопросов.
Это такие проблемы как российско-американские договоренности по вопросам стратегической стабильности, а также предложения Москвы НАТО по созданию совместной ПРО ТВД в Европе и других регионах; расширение НАТО и новый формат сотрудничества Россия – НАТО; экономические и энергетические вопросы. К проблемам второго ряда можно отнести присутствие китайских нелегальных иммигрантов в России, недовольство российских военных соглашениями по поводу отвода войск от границы, объективное соперничество за первенство в региональных организациях и др.
В то же время сохраняется взаимная заинтересованность РФ и КНР в сотрудничестве в Центральной Азии. Эта заинтересованность балансирует на грани взаимного антиамериканизма, и поэтому крайне хрупка.[5] В перспективе, Россия не будет приветствовать реальное усиление геополитического, военно-стратегического и даже экономического влияния КНР в регионе. Однако, в Москве по-видимому начинают испытывать беспокойство относительно усиления влияния КНР (в т.ч. в Центральной Азии) и растущей зависимости от Китая. Попытки Пекина превратить ШОС из политической организации в экономический союз (под эгидой Китая) не встретили понимания в Москве.
Российско-китайская повестка на ближайшие годы была озвучена во время официального визита в Российскую Федерацию Председателя КНР Ху Цзиньтао 30 июня – 3 июля 2005 г.) в Совместной декларации о международном порядке в XXI веке. В этом документе Россия и Китай продемонстрировали совпадение основополагающих взглядов на ключевые вопросы современного мироустройства, общее видение перспектив развития человечества. Москва и Пекин подтвердили свою приверженность формированию нового справедливого и рационального миропорядка, основанного на примате международного права, многосторонних подходах, равенстве и взаимном уважении, повышении роли ООН в мировой политике.
Таким образом, Россия имеет с КНР совпадающие либо близкие позиции практически по всем острым вопросам международной обстановки. Мощным сближающим стороны фактором остается прагматическое стремление защитить национальные экономические, политические и военные интересы против любой внешней силы, будь то какое-либо государство, группа государств, международные и транснациональные организации. Параллелизм стремлений позволяет России и Китаю гибко координировать свои действия на международной арене, не беря на себя жестких союзнических обязательств, не втягиваясь в системный антагонизм и конфронтацию с другими глобальными центрами силы. Совпадение интересов позволяет решать проблемы политическими средствами, добиваясь отказа от диктата с позиции силы. С согласованным мнением России и Китая не может не считаться ни один актор международных отношений.[6]
В целом, Россия начинает понимать, что ей угрожает превращение в младшего партнера Китая. Следовательно, Москва должна предпринять ряд шагов в военной области (ограничение продажи новейших технологий), лимитирование экономического сотрудничества с Китаем (прежде всего на региональном уровне) и демографического проникновения; усиление своего влияния (в противовес Китаю) в Центральной Азии и ШОС.
В российско-китайских отношениях сохраняют остаточное влияние три негативные проблемы, которые отрицательно сказываются на их партнерстве: 1) вопрос о «китайской экспансии» в России и его интерпретации; 2) гипотеза об угрозе превращения РФ в «сырьевой придаток» Китая; 3) неурегулированные (спорные) участки границы. Нельзя не принимать во внимание и то, что интересы России и Китая в регионе не во всем совпадают, а мотивация к сотрудничеству имеет свои нюансы. По мнению некоторых китайских аналитиков, стратегическое партнерство между двумя странами инициировано рядом внешних вызовов, затрагивающих общие интересы безопасности, и соответственно стремлением сообща противостоять им.
Еще один блок противоречий двух стран связан непосредственно с Центральноазиатским регионом. Россия считает свое присутствие в нем обоснованным историческими связями российских народов с народами бывших республик СССР по праву их длительного даже по историческим меркам совместного проживания. Наличие экономических, военных, гуманитарных и иных связей лишь усиливает этот аргумент. Китай относится к этому с пониманием, однако в Пекине полагают, что тот, кто вкладывает больше средств в освоение и развитие региона, имеет соответствующие права на влияние в нем.[7]
Несмотря на все это, ответственные российские аналитики понимают, что дружественные отношения с Китаем имеют исключительно важное значение, и настаивают на необходимости постоянно и целенаправленно укреплять партнерство с ним во всех сферах. В целом, большинство специалистов и Китая, и России уверены, что обе страны могут и должны быть вместе. Одно из противоречий в российско-китайских отношениях некоторыми аналитиками усматривается в неприемлемой для России активности КНР по укреплению своего влияния в Центральной Азии. По их мнению, китайское руководство склонно рассматривать ШОС как инструмент укрепления китайской гегемонии в регионе.
[1] См. Лаумулин М.Т., Сыроежкин К.Л. Внешняя политика КНР на современном этапе: реалии и амбиции // Политика КНР на современном этапе: реалии и перспективы. – Алматы: КИСИ, 2005. С. 8-72.
[2] Merry E.W. Russia and China in Asia: Changing Great Power Roles. – Washington, DC: American Foreign Policy Council, 2002. – IX+61 pp.
[3] Дагбаин Б. Россия – Китай: демографическая проблема может стать политической //Азия и Африка. 2004. №11. С.33.
[4] See: Carpenter T.G. Managing the US-China-Russia Triangle //Heartland. 2002. No2, pp.141-148.
[5] Garnett Sh. (ed.) Rapprochement or Rivalry? Russia-China Relations in a Changing Asia. – Washington: The Carnegie Endowment for International Peace, 2000.
[6] См.: Кашин В. Российско-китайские отношения в 2005 г. // Проблемы Дальнего Востока (Москва). 2006. № 3. С. 71-73. Киндалов В., Лиманов О. Россия и Китай в Центральной Азии: изменяющаяся геополитическая ситуация // Центральная Азия и Кавказ (Лулеа, Швеция). 2003. № 3. С. 83-89. Клименко А. Стратегическое партнерство между Россией и Китаем в Центральной Азии и некоторые пути совершенствования региональной системы безопасности // Проблемы Дальнего Востока (Москва). 2005. № 2. С. 6-23. Комиссина И., Куртов А. Россия – Китай – страны Центральной Азии: к новому качеству международных связей // Центральная Азия и Кавказ (Лулеа, Швеция). 2004. № 2. С. 175-182. Кузык Б.Н., Титаренко М.Л. Китай-Россия 2050: стратегия соразвития. – Москва: ИЭС, 2006. – 656 с. Ларин В.Л. Российско-китайские отношения в региональных измерениях (80-е годы ХХ – начало ХХI в.). – Москва, 2005. Лузянин С. Российско-китайское взаимодействие в XXI веке // Мировая экономика и международные отношения (Москва). 2005. № 5. С. 61-71. Лю Цзайци. Китайско-российские отношения в новой геополитической ситуации. 1991-2003 гг. Политико-дипломатические аспекты. – Москва: ИДВ РАН, 2004. – 220 с.
[7] См.: Лю Цинцай. Современная внешняя политика Китая и китайско-российские отношения // Проблемы Дальнего Востока, 2004. № 5. С. 54-59. Михеев В. Внешняя политика Китая и современные вызовы для российско-китайских отношений // Проблемы Дальнего Востока. 2003. № 12. С. 16-30. Михеев В. Российско-китайские отношения: успехи и новые вызовы России // Азия и Африка (Москва). 2005. № 1. С. 2-6. Рогачев И.А. Российско-китайские отношения в конце XX – начале XXI века. – Москва: ИДВ РАН, Известия, 2005. – 280 с. Российско-китайские отношения: состояние, перспективы. (М.В. Александрова и др.). – Москва: ИДВ РАН, 2005. – 412 с. Файзуллаев Д. Россия и геополитическая перегруппировка сил в Центральной Азии // Азия и Африка (Москва). 2006. № 3. С. 10-15. Цинцай Лю. Современная внешняя политика Китая и китайско-российские отношения // Проблемы Дальнего Востока (Москва). 2004. № 5. С. 54-60. Шлындов А. О некоторых аспектах российско-китайского взаимодействия на международной арене (часть первая) // Проблемы Дальнего Востока (Москва). 2006. № 1. С. 22-33; № 2.С. 22-32.