В тени последней супердержавы

Однополярный мир?

В первой половине 1990-х гг. сформировался современный миропорядок, в котором Соединенные Штаты видят себя в роли единственной и вероятно – последней супердержавы. С целью упрочить свой статус и обеспечить американское военно-политическое превосходство в мире США последовательно проводят политику, направленную на создание сбалансированной системы, которою можно было бы контролировать и которой можно было манипулировать с точки зрения защиты «американских жизненно важных интересов».

Большое место до 1995 г. в этой политике занимала денуклеаризация пост-советских государств, т.е. вывод с их территорий ядерного оружия бывшего СССР. В Казахстане этот процесс завершился в апреле 1995 г. Одновременно Вашингтон настойчиво вел свои дела с Россией в области дальнейшего сокращения стратегических вооружений (СНВ-2 и СНВ-3). Приоритетом внешней политики США являются полное запрещение всех видов ядерных испытаний и создание зоны, свободной от ядерного оружия в Центральной Азии. Большое внимание США уделяли также контролю за расщепляющимися материалами, в рамках чего в Казахстане была проведена в конце 1994 г. операция «Сапфир» по вывозу из республики нескольких сот килограммов обогащенного урана, годного, как отмечали авторы «Обозрения», для производства двадцати пяти ядерных зарядов.

В 1994-95 гг. США столкнулись с новой российской внешнеполитической доктриной «Ближнего зарубежья», т.е. попыткой Москвы удержать под своим контролем территории бывшего Советского Союза. Американским ответом на этот вызов стала усиленная помощь новым независимым государствам по укреплению их суверенитета и большей вовлеченности в систему международных отношений. В качестве противовеса СНГ и другим интеграционным инициативам, США в качестве своих «стратегических партнеров» использовали Украину в Восточной Европе и Узбекистан в Центральной Азии до тех пор, пока процесс дезинтеграции бывшего СССР стал необратимым. Этой политике способствовала небывалое ослабление России. Крайне неудачная война в Чечне в 1994-96 гг. еще более обнажила военно-политическую слабость Москвы. Кризис 1998 г. подвел страну к порогу экономического краха. Таким образом, в течение 1990-х гг. США ставили и осуществляли свои стратегические цели на пост-советском пространстве практически беспрепятственно.

С 1994 г. на повестку дня стал вопрос о расширении НАТО на восток. Это болезненно воспринятое Москвой решение еще более ухудшило бы стратегическое положение России, если бы она попыталась вновь играть роль великой державы. В апреле 1999 г. Польша, Чехия и Венгрия станут новыми и полноправными участниками атлантического альянса, что означает приближение ведомого Соединенными Штатами блока непосредственно к границам бывшего Советского Союза. Однако влияние НАТО распространяется по другим каналам, в частности в рамках предложенной Западом инициативы «Партнерство во имя мира», активным участником которой является и Республика Казахстан.

Помимо НАТО развивался процесс расширения Европейского Союза. Введение единой европейской валюты в 1999 г. и включение в состав ЕС центрально-европейских государств могло означать возникновение в мире новой геополитической реальности – объединенной Европы, что могло в перспективе серьезно изменить стратегический баланс на планете. В отличие от США и НАТО, ЕС приветствовали распространение европейских институтов на восток: укрепление роли ОБСЕ как системы безопасности для Европы и азиатской части СНГ, создание единой европейской энергетической системы до Урала и Каспийского моря, постепенное подключение СНГ к различным европейским институтам.

Большое значение для безопасности Центральной Азии имело после исчезновения прежней изолированности процессы, происходящие в соседних регионах. Угрозой стратегического характера стало продвижение талибов непосредственно к границам Центральной Азии в 1996-97 гг. Это и другие события еще раз напомнили о двойственной геополитической природе центральноазиатского региона, его зависимости как от западного мира, так и исламского. Демонстрация своих ядерных возможностей и испытание ядерного оружия Индией и Пакистаном в мае-июне 1998 г. не прибавило стабильности геополитическому положению региона. Кроме того, для Центральной Азии уже были не безразличны с точки зрения безопасности процессы, происходящие в соседнем Китае.

Большое место в геополитическом раскладе после распада СССР занимала каспийская проблематика. По аналогии с прошлым веком борьбу за контроль над нефтяными ресурсами Каспийского моря назвали «Большой игрой». Лидирующую роль в этой игре сыграли безусловно Соединенные Штаты, которые сумели в первые годы добиться своих политических целей: максимального отстранения России от решения каспийской проблемы, изоляции Ирана, навязывания своего проекта маршрута транспортировки нефти. Очевидно, что при этом Вашингтон руководствовался не экономическими, а исключительно геополитическими соображениями, что вызывало сопротивление не только прикаспийских государств, но и американских нефтяных компаний. Однако азиатский финансовый кризис и снижение цен на нефть в 1997-99 гг. снизили прежнюю остроту борьбы за Каспий. В этой связи авторов «Стратегического обозрения» упрекали в том, что они в свое время давали завышенные оценки нефтегазовых ресурсов Каспийского моря.

Геополитическая роль и военно-политическая безопасность Казахстана в этот период еще не были до конца определены. Повсюду в странах-наследниках Советского Союза шел с различной скоростью процесс создания национальных государств (nation state), и Казахстан не являлся исключением. Каждое из этих государств неизбежно формировало свои собственные национальные интересы, внешнеполитическую стратегию и преследует свои цели. В этой связи перспектива воссоздания на месте СССР нового наднационального образования в виде конфедерации, федерации или союза становилась все более призрачной. Казахстан связывал свое будущее с центральноазиатским регионом, учитывая интересы своих влиятельных соседей России и Китая, активно сотрудничал со многими азиатскими странами – Ираном, Турцией и др., поддерживал партнерские отношения с Западом.

С военной точки зрения Казахстан и его вооруженные силы по оценкам экспертов МИСИ для стран среднего уровня выглядели внушительно^[1]. Однако в сравнении с такими соседями как Россия и Китай самостоятельное военное значение Казахстана не играло существенной роли. В этом контексте единственной военной гарантией безопасности Казахстана выступал Договор о коллективной безопасности от 15 мая 1992 г., который западными экспертами рассматривался как попытка России обеспечить свой военно-политический контроль на пост-советском пространстве. С учетом неудачной войны в Чечне, политики Украины, азербайджано-армянского конфликта и постоянных заявлений Узбекистана (который в 1999 г. фактически вышел из договора) дальнейшая судьба данного договора представлялась весьма проблематичной.

Основным содержанием «Стратегического обозрения» за все время его издания являлось изучение вызовов и угроз стратегической безопасности Запада. В качестве главного источника такой угрозы идентифицировался СССР и его ядерный потенциал. После распада СССР возглавляемый Соединенными Штатами западный альянс стал силен как никогда за всю свою историю, и как никто в истории до этого. Тем не менее, парадокс истории состоит в том, что ослабленная Россия с ее ядерно-стратегическим потенциалом была еще способна непосредственно угрожать военной мощи Запада и самому его существованию. В этом контексте были объяснимы усилия Запада по изоляции России с военно-политической точки зрения, расширение НАТО на восток и другие меры, препятствующие восстановлению ее военно-политического контроля в СНГ.

Для безопасности Центральной Азии решающую роль играло сохранение социально-политической стабильности в обществе, создание эффективной экономики, иммунитет от радикальных политических движений и внутри региона, и наличие стабильных прогнозируемых соседей – вокруг региона.

[1] The Military Balance. 1996-1997. – London: IISS, 1996, pp.161-162.