Наследие Л.И.Брежнева

В ноябре 1982 г. в советско-американские отношения вмешался новый фактор — смерть Л.И.Брежнева. Администрация Рейгана строила свою политику в отношении СССР на основе доклада ЦРУ, подготовленного в начале 1983 г. Согласно его анализу, Советский Союз столкнется в перспективе с растущими трудностями во внутренней политике и в экономике. Во внутренней политике отмечен такой феномен как «внутренняя эмиграция» советских граждан, растущая аполитичность, уход в личную жизнь, молчаливое осуждение официальной политики. В экономике по нарастающей продолжались негативные процессы, которые омрачили последние годы правления Брежнева. Неуклонно падали основные экономические показатели в промышленности и сельском хозяйстве, и главное, на что делали акцент спецслужбы США, в добыче энергоресурсов. С точки зрения на перспективу, СССР уже не мог, как прежде, делать внутренние инвестиции в собственную экономику: если в 1971-75 гг. они составляли 7% и выше, то в 1979-82 гг. снизились до 1,6%. Резко уменьшились возможности закупок западных технологий. Советская экономическая база все более ветшала. Во внешней политике престиж Советского Союза, особенно в странах третьего мира неуклонно падал. В Африке его влияние ограничивалось Анголой, Мозамбиком, Алжиром, Ливией и Эфиопией.

Смерть Брежнева не только положила начало чехарде лидеров в советском руководстве, что лишний раз демонстрировало миру растущую слабость советского режима, но и стала своего рода вехой в советской истории и в истории стратегического противостояния двух систем. Аналитики «Стратегического обозрения» также подвели итог его эпохе: при Брежневе Советский Союз реально превратился в супердержаву, оказывавшую влияние повсюду в мире. Этому способствовали самые различные факторы: антиколониальная борьба в мире, временное ослабление роли США, разрядка напряженности в Европе и ряд других. В отношении союзников сложилась т.н. доктрина Брежнева, подразумевавшая использование в отношении них силы «ради защиты социализма», как это произошло в Чехословакии. В отношении США политика СССР эволюционировала от стремления добиться стратегического паритета с ними, что было реализовано, до вынужденно взятого на себя бремени поддерживать это паритет из последних сил, что и использовала в конечном итоге администрация Рейгана. Военные расходы в СССР выросли с 4-5% от ВВП в начале правления Брежнева до 10-12% к моменту его смерти.

В отношении его преемника, западные аналитики исходили из того факта, что режим Ю.Андропова не был внутренне устойчив. Он не пользовался безоговорочной поддержкой со стороны коллег по Политбюро, военных и широкого круга партийной номенклатуры^[1]. Внешнеполитические факторы также не благоприятствовали Андропову. В этих труднейших условиях новый Генеральный Секретарь КПСС предпринял первую попытку реформировать советское общество, завершившуюся неудачей. Западные обозреватели отмечали, что инерция во внешней политике Советского Союза резко контрастировала с резкими, даже шокирующими мерами, на которые пошел Андропов, чтобы разбудить советское общество от летаргии, в которое оно начало впадать при Брежневе. Эти меры были направлены против коррупции, неэффективности сложившейся системы и на усиление трудовой дисциплины, а главной целью было остановить уже заметный экономический упадок. Эти меры дали результаты уже в январе 1983 г., когда вместо ожидавшегося прироста в скромных 3,2% промышленный рост составил 6,3%. Однако в дальнейшем вновь возобладала инерция.

Ухудшение внешнеполитического положения СССР происходило на глазах. В сентябре 1983 г. над территорией СССР на Дальнем Востоке был сбит корейский воздушный лайнер. Помимо моральной стороны дела, хотя есть все основания подозревать, что несчастный самолет стал заложником американских радиолокационных игр, этот инцидент продемонстрировал, что советская противовоздушная система в Тихом Океане неэффективна.

Смерть Ю.Андропова и приход к власти К.Черненко сделали невозможным любые перспективы остановить нарастание конфронтации между супердержавами. Огромную остроту приобрела проблема «евроракет» среднего радиуса действия. На первых порах общественное мнение в Европе объективно способствовало советским интересам, препятствуя размещению американских ракет «Першинг», в то время как советские СС-18 уже находились в Центральной Европе. Однако в Западной Германии неожиданная рокировка в коалиции между СДПГ и СвДП, когда последняя перешла на сторону ХДС/ХСС, положив тем самым начало шестнадцатилетней «эры Коля», привела к полной и безоговорочной поддержке Западной Германией позиции США и размещению ракет СРД на территории ФРГ, а затем других европейских союзников Вашингтона. Москва упорно отстаивала позицию, заключавшуюся в том, что Советский Союз имеет право иметь в Европе столько ракет, сколько имеют Великобритания и Франция.

Как отмечали эксперты «Обозрения», Вашингтон был намерен поставить Москву перед жестким выбором: или «модифицировать» свою внешнюю политику (т.е. отказаться от противоборства с США), или ввязаться в новую гонку вооружений, которую у Советского Союза не было никаких шансов выиграть. В 1984 г. западные аналитики пришли к выводу, что советские руководители недооценивали решимость Рейгана продолжать жесткий конфронтационный курс против Советского Союза. Они по-прежнему питали иллюзии, что советско-американские отношения удастся вернуть в русло «разрядки». В это время Вашингтон все более охотно прибегал к силе — против Гренады, Ливана и Ливии напрямую и опосредованно — против Кубы и Никарагуа.

В то же время на фоне агонии советских лидеров Запад начал подавать сигналы о возможности возобновления диалога, но на его условиях. Такими сигналами стало присутствие западноевропейских лидеров и американского вице-президента на похоронах сначала Ю.Андропова в феврале 1984 г., а затем К.Черненко в марте 1985 г. Неопределенность в преемственности власти делала невозможным решение острейших проблем во внешней политике — Афганистана и Польши, а также возобновление реформ во внутренней.

В Афганистане Советский Союз все глубже увязывался в войну, выиграть которую становилось чрезвычайно проблематично. Военное присутствие советской армии выросло в 1983-84 гг. до 105 тыс. чел. при поддержке 20 тыс. с территории собственно Советского Союза; численность армии лояльного Москве режима Б.Кармаля достигла 35 тыс. чел. Росла численность и особенно улучшилось вооружение муджахеддинов, которые однако так и не смогли прийти к компромиссному соглашению между собой для создания единого фронта. Военная тактика душманов заключалась в атаках против советских конвоев и созданию временных неподвластных Кабулу территорий. Однако военное превосходство советской армии было неоспоримо. В 1983 г. просоветский режим в Афганистане пошел на возобновление земельной реформы, однако даже попытки создания массовой социальной базы для этого уже не могли сыграть никакой роли.

[1] Strategic Survey: 1982-1983. — London: The International Institute for Strategic Studies,1983, р.44.